Олег Кожевников - Жажда жизни [litres]

Я подробно рассказал Лене, кого она на самом деле приняла за лошадей, и заработал её восхищённый взгляд и быстрый поцелуй в щёку, уже обросшую приличной бородой. Мужчины теперь все были бородачами и напоминали хиппи: длинные волосы, стянутые на голове широкой тряпичной полоской; непрофессионально подстриженные бороды; ну и, конечно, одежда, по которой сразу было видно, что это самоделка из бросового материала. Картину портили наши мозолистые, сбитые руки, какие уж тут хиппи.

Так как русло реки выпрямилось, и в ближайшее время никаких манёвров не предвиделось, я оставил руль на попечение Виктора, а сам продолжил вглядываться в полученный от Лены бинокль. Картина открывалась привычная, сначала меня ничего не заинтересовало, но, осматривая левый берег, я заметил тех, кого больше всего опасался. А увидел я самых наших опасных противников, можно сказать, одних из главных конкурентов – тигриное семейство. Эти огромные свирепые зверюги обедали. Тигриное пиршество представляло жуткое зрелище, а именно их огромные пасти, периодически разверзающиеся, чтобы вырвать из лежащей напротив поверженной жертвы очередной кусок окровавленного мяса. Было от чего онеметь.

Конечно! Пасти этих зверюг распахивались на 120 градусов, а из них торчали жуткого вида клыки длиной, пожалуй, что с четверть метра. Размерами эти машины для убийства превосходили уссурийского тигра. Это были смилодоны. Для неспециалистов более привычное название этого вымершего хищника – саблезубый тигр. Вес взрослого экземпляра доходил до 450 килограммов, клыки имели длину с корнями 28 сантиметров. При высоте в холке 1,2 метра длина его тела без хвоста была не менее двух метров. Хвост у него был короткий, гораздо меньший, чем у тигров, которых я видел в цирке или зоопарке. Смилодоны вели стадный образ жизни, нечто подобное прайдам у львов.

Этот прайд смилодонов славно поохотился – завалили они громадного носорога. Эти здоровенные представители семейства кошачьих ещё не успели полностью сожрать свою добычу, поэтому было легко понять, кем они с таким увлечением насыщались. Это был шерстистый носорог. Весили эти гиганты больше трёх тонн, имели приземистое мощное тело, поддерживаемое сильными и толстыми ногами. Они были покрыты густой длинной шерстью, окрашенной в бежево-коричневый цвет. На носу зверя располагалась пара больших рогов. Сейчас в реальности я видел, что передний рог был значительнее крупнее заднего, а его длина была, наверное, метра полтора.

Да-а!.. Эти смилодоны для нас представляют смертельную угрозу. Таким клыком только царапнет – и руки не будет. Арбалетным болтом такую зверюгу не остановишь, а только разозлишь, если попадёшь, конечно. Одно спасение – держаться подальше от них и на ночь укрываться где-нибудь в пещере, разведя перед входом костёр. А если нам придётся создавать поселение в подобной местности, то нужно строить настоящую крепость с высокими стенами и мощными стационарными арбалетами, чтобы могли метать копья метров на триста.

До этого из крупных хищников мы видели только гиен и небольшую стаю волков. Наверное, поэтому ещё утром начались разговоры, что неплохо бы нам остановиться в этой благословенной местности, где бегает такое количество мяса, а в реке так много рыбы. От окончательной остановки нас удерживал только дующий против течения реки хороший ветер и понимание того, что если он утихнет, то мы всегда сможем вернуться в эти райские места. Пожалуй, я был единственный, кто не хотел основывать в этой саванне поселение. И настаивал, что если даже попутный ветер прекратится, встать на якорь и ожидать нужной нам погоды, чтобы всё-таки доплыть до предгорий. Раньше у меня был только один аргумент – небольшое количество деревьев, растущих вдоль реки. Их было явно недостаточно, чтобы построить нормальное жилище. Теперь же появился более веский аргумент – наличие в этой местности таких опасных хищников. Против гиен и волков всё-таки можно было бороться при помощи стрел, но для громадных и стремительных хищников попадание даже болта от арбалета было бы не больше чем занозой в теле.

И вот, чтобы серьёзно аргументировать своё мнение, я всем и показал этот так вкусно обедающий тигриный прайд. После чего все разговоры об основании нашего поселения в этой саванне прекратились. Народ начал усиленно вглядываться в появившиеся прямо по курсу и по правому борту горы. Очертания гор, которые возвышались по правому борту, уже можно было видеть и без бинокля. До них было километров тридцать. В принципе, они были достижимы и без «Ковчега». Можно было бы выгрузить наш погрузчик, сделать к нему прицеп и за несколько ходок перетащить всё имущество к этим горам – топлива на это бы хватило. Но зачем мучиться и тратить солярку? Река тоже текла, по-видимому, с предгорий, не зря же прямо по нашему курсу в бинокль можно было различить и ещё более далёкие горы. Да и в любой момент может появиться приток, текущий от недалеко расположенных гор.

Одним словом, нам была нужна лесистая предгорная местность. Где на какой-нибудь возвышенности мы могли построить крепость и, уже сидя в ней, поплёвывать на всяких там хищников и, что вполне вероятно, каких-нибудь внезапно появившихся питекантропов. Я всё ещё не определился, в какие времена нас забросила судьба. Было ясно, что динозавры уже вымерли, но вот появились ли древние люди, я не знал. По некоторым замеченным нами животным можно было определить только примерную эпоху, в которой нам предстояло жить. Выходило, что нас отделяет от родного времени минимум сорок-пятьдесят тысяч лет. Позже вымерли многие виды животных, здравствующих представителей которых я недавно видел.

Очень хотелось встретить настоящих «хомо сапиенс». И тогда мы могли бы заняться прогрессорством. Я понимал, что с таким количеством людей через пару поколений наша колония выродится. Для успешного развития требовался приток новых генов. Но, чёрт возьми, кроманьонцы – наши прямые предки, по научным данным, возникли тридцать пять – сорок тысяч лет назад. Получается, что мы на своём махоньком клочке земли пролетели мимо предков. До них по земле бродили неандертальцы, но гены у нас разные, и вряд ли наши потомки смогут с ними смешаться. Стена непробиваема, и наши внуки обречены на вымирание.

Не хочу! Нужно что-то делать!

Я стоял, намертво вцепившись в рычаг руля, и даже не видел, куда плывёт наш «Ковчег». Если бы в тот момент рядом не было Виктора, который тоже стоял на вахте, мы запросто могли бы врезаться в берег. В мозгах был полный бедлам. Я пытался найти хоть какую-нибудь зацепку в исторической оправданности нашего существования. Не хотелось, чтобы мои потомки вымерли, как мамонты. И такая зацепка нашлась. Когда-то, ещё в студенческие годы, меня одно время интересовали вопросы демографии. Я даже прочитал несколько серьёзных книг по этому вопросу, а различных публикаций не меньше пары десятков. Я вычитал, что необходимый минимум для того, чтобы человеческая популяция развивалась – составлял 18,5 тысячи человек. Но в то же время в одной переводной статье из американского научного журнала было сказано, что 70 тысяч лет назад человеческая популяция составляла всего две тысячи особей. При этом в статье говорилось, что ранее людей могло быть и меньше. И всё это связано с катастрофой, которая произошла на Земле около 75 тысяч лет назад.

Тогда на Суматре произошло мощнейшее извержение вулкана Тоба. В атмосферу было выброшено огромное количество пепла (около 800 кубических километров), который образовал своеобразный экран, закрывающий поверхность Земли от солнечного излучения. В результате температура значительно понизилась, и неандертальцы, которые в те времена обитали на Земле, практически полностью вымерли. По словам авторов этого исследования, люди выжили только в экваториальной Африке, и их осталось не больше нескольких десятков. Конечно, тогда мне была смешна эта идея. Что, авторы проводили перепись среди выживших неандертальцев? Невозможно же по произведённым раскопкам определить численность проживающих в те времена людей. Хотя, конечно, эти антропологические исследования проводили знающие специалисты, и некоторые сведения звучали весьма убедительно для таких дилетантов, как я. Например, в той статье ссылались на генетические исследования, а именно на тактику, позволяющую изучать историю человечества с использованием ядерной ДНК. В статье упоминались непонятные мне ALU-повороты, по ним и определили катастрофический момент в истории рода Хомо. Момент этого существенного снижения численности популяции в той статье назвали «бутылочным горлышком». Лишь доли процента от исходной популяции прошли сквозь это «горлышко» и оставили потомство. Конечно, в те не столь уж далёкие студенческие годы полученная мной информация казалась довольно сомнительной. Но теперь неожиданное воспоминание о ней являлось крохотной надеждой, что наша колония окажется жизнеспособной.